«Queen's Gambit» в исполнении доктора )

[Spock-McCoy]

Название: Ферзевый гамбит
Автор: Yami no Kaiba
Оригинал: «Queen's Gambit»
Перевод: ~Алиция~
Бета:  Линнел
Пейринги/персонажи: Маккой!прайм/Спок, Маккой!прайм/Спок!прайм
Жанр: приключения, романс
Рейтинг: PG
Размер: 3264 слов в оригинале
Саммари: Когда при возвращении выходят из строя кристаллы дилития, экипаж «Bounty» оказывается в очень знакомой обстановке…
Предупреждения переводчика: очень вольный перевод. Текст сложноват, поэтому буду благодарна всем, кто выловит смысловые ляпы

* --- * --- * --- * --- *
- Да уж, самое время, – ворчит Маккой, усаживаясь в одно из кресел – далеко не комфортное в эргономическом отношении; неудивительно, что клингоны вечно вздрюченные, если постоянно сидят на таких, – и вцепляясь в консоль перед собой, готовится к Споковым «наиболее вероятным» реалиям перелета.
Они заполучили этих проклятых китов, их команда опять была в полном сборе, а Джим так даже обзавелся очередной симпатичной подружкой. Путешествие можно было записать на их счет как победу, и пришло время вернуться домой.
Поскольку турбулентность, по мере приближения к Солнцу, все увеличивается и увеличивается, он бросает – кто знает, может быть, последний – взгляд вокруг, и ловит себя на том, что безотчетно наблюдает за Споком.
Поправочка. У Джима, может, и была симпатичная дама сердца, но что до Леонарда, он опасается, что они все еще далеко не та же самая команда. Он не был уверен – то ли вышел прокол с вулканским мумбу-юмбу, то ли осложнение из-за того, что катра передавалась представителю иного вида, или, может, это вполне нормально – но время от времени...
Ладно. Одним словом, время от времени Леонард думает, что у него в голове все еще остается часть "винтиков" Спока, а у Спока часть его.

* --- * --- * --- * --- *
У них не вышло, или, по крайней мере, не получилось попасть в нужное время или место, и Кирку пришлось вести своего рода экспресс-переговоры с U.S.S. «Потемкин», чтобы избежать обстрела их трофейной «хищной птицы».
Спок и Скотти перепроверили записи датчиков, пытаясь понять, что в расчетах пошло не так, из-за чего дилитиевые кристаллы истощились настолько быстро, а их забросило в эту параллельную вселенную. Насколько эти двое сумели определить, все из-за не принятых в расчет солнечных вспышек, вступивших в непредвиденную реакцию с клингонской моделью защитных экранов.
Он перестал слушать на половине умопостроений, когда понял, что не просто плывет по течению, но понимает, о чем они говорят. Он доктор, а не проклятый инженер, и, откровенно говоря, он слишком стар, чтобы находить другую область исследований столь же увлекательной, как его собственная.
В конце концов, Спок, Скотти и Чехов повторно просчитали траекторию их полета и соорудили что-то вроде оригинального транспортаторного механизма, чтобы оказаться дома вовремя и в нужной вселенной; однако они застряли здесь до тех пор, пока не получат новые дилитиевые кристаллы. К сожалению, на данный момент в Солнечной системе, кажется, перебои с поставками дилития, и придется ждать несколько дольше, чем они надеялись – до прибытия очередной партии.
А пока суд да дело, их пригласили осмотреть окрестности штаб-квартиры Звездного Флота в Сан-Франциско, чтобы скоротать время.
И вот он бредет по территории Академии, с интересом разглядывая всех этих кадетов в красных костюмах и преподавателей в черной униформе. Спок, Чехов и Скотти остались на «хищной птице», заниматься ремонтом; Джим улизнул с ученой по китам, и кто их знает, чем они там занимаются (честно говоря, Леонард даже думать не хочет, чем именно); а Сулу и Ухура решили навестить старый кабачок внизу у залива, который они знали со времен Академии.
День умеренно солнечный, солнце то выглядывает, то прячется за проплывающими кучевыми облаками. Все вокруг в точности, как он помнит; фонтан в южном внутреннем дворе, мемориальная доска с девизом Академии «Ex Astris, Scientia», старый медицинский корпус, который снесли всего через три года после их выпуска, все еще в западной части кампуса; там каждый вторник и четверг в течение двух лет его жизни проходили занятия по ксено-анатомии и физиологии.
И студенты все такие же, как он помнит: идут или бегут на занятия, беспечно валяются на траве, учебники в стороне, а то и открытые в руках у некоторых, и кто-то, согнувшись над паддом, ревностно выполняет свои домашние задания. Так, думает он, будет вести себя любое поколение кадетов, поэтому не обращает особого внимания.
То есть, не обращает, пока не слышит шум впереди, за углом административного здания. Заинтересованный, он сворачивает на главный двор.
Оказалось, там шахматный турнир: расставленные пустые столы, толкучка вокруг одного - видимо, последний матч этого дня. Он не в силах сдержать усмешку, уже зная, что увидит, когда проталкивается к центру столпотворения.
Вот и Спок, гораздо моложе, чем тот, в белом халате, что остался на корабле; поднял бровь и смотрит с любопытством, не делая ни малейшего движения, чтобы защитить себя, когда некий молодой самонадеянный кадет перегибается через шахматную доску.
- Это не моя вина. Вы оставили своего ферзя открытым для удара, что и привело к серии ходов, которые принесли вам поражение. Ваш гнев направлен нелогично.
О. Кажется это то, что прошло мимо него, и в конечном итоге стало Споком, оставленным на корабле. Самодовольная нотка, отмечающая достигнутый отличный результат, любопытство ученого, которое толкает идти дальше: отслеживать хитросплетения причин и следствий.
Но на Земле опасно так делать, особенно рядом с наглым клоуном, который жаждет показать себя. Он видит, как щеголеватый кадет в красном заводится, явно собираясь как следует врезать Споку:
- Да что ты, урод недоделанный…
Он делает шаг, перехватывает занесенный кулак мальчишки.
- Что, «здоровый дух соревнования» - теперь это так называется? – спрашивает он, многозначительно сжимая запястье так, что мальчишке, он знает, будет ощутимо больно следующие день-два, так что он видеть никого не захочет.
Парень разворачивается к нему с рычаньем, яростно пытается высвободить руку:
- Это не твое дело, дед!
Он улыбается, едко и уверенно, и резко хлопает парня по спине:
- С чего бы, действительно! Наверно, вместо этого мне стоит просто пойти к декану и сообщить о случившемся? Не сомневаюсь, он будет рад услышать, как ты едва не ударил старшего по званию…
Мальчик замирает и отступает, глаза сверкают сдержанным гневом в ответ на угрозу.
- В этом нет необходимости, сэр, – говорит он вполне цивилизованно, хотя и напряженным голосом.
- Приятно слышать, – отвечает Маккой и молчаливо наблюдает, как мальчишка убирается восвояси, и зрители, поняв, что драки не будет, начинают расходиться.
- Ваше вмешательство не было необходимым, сэр, – улавливает он те четкие раздраженные интонации, которые так хорошо знает, в голосе куда более молодом, чем мог слышать когда-либо прежде. – На самом деле, я в состоянии удовлетворительно защитить себя от агрессии человека.
- О, не в том суть, мальчик, – говорит он, оборачиваясь и усаживаясь на освободившееся после кадета место. – Дело в том, что это Академия ЗФ, лучшие из лучших, будущие Первые Контакты и визитная карточка Федерации. Отношение вроде этого, – он кивает в направлении, в котором испарился кадет, – нужно менять, или они в итоге никогда не получат звания выше энсина, если вообще получат.
Спок, казалось, пристально разглядывает его, пытаясь понять, имел ли он в виду именно то, что сказал, принимая во внимание его гражданскую одежду. Маккой отвечает ироничным взглядом, расслабленно вытягивает ноги, как довольный кот на солнышке.
- Понимаю. На удивление проницательная мысль для человека. Вы офицер в отставке?
С его губ срывается смешок, и он берет с доски белую пешку:
- Был. Ну что, теперь, когда вы выиграли звание чемпиона, как насчет дружеского матча?
Темные глаза изучают Маккоя, и от знакомого пристального взгляда глаза его смеются, даже когда он изображает свой лучший покерфейс.
- Если вы уверены, что у вас нет никаких других дел.
- Отлично! – Подавшись вперед, он принимается расставлять фигуры на доске:
- Черные или белые?
- Разве не принято «разыгрывать» в таких случаях?
- Это так, но я не привередлив. В любом случае, вы нанесете мне поражение меньше чем за час, если мне повезет. И за десять минут, если не повезет.
- Черные. Если вы заранее уверены, что знаете исход, то почему хотите играть?
Он разворачивает доску так, чтоб черные фигуры оказались со стороны Спока.
- Потому что существует удовольствие от самой игры, не говоря уже об... – быстрый дразнящий взгляд из-под ресниц в глаза Споку, – удовольствии, которое может быть в противостоянии разумов. – Маккой перемещает свою ферзевую пешку на две клетки вперед.
За это он получает приподнятую с любопытством бровь, в то время как ферзевая пешка Спока делает ход, чтобы встретить его пешку лоб в лоб.
И дальше все сводится к тому, что Леонард перемещает пешку своего «черного»* слона вверх к пешке ферзя, открываясь для ферзевого гамбита и ожидая, чтобы тот был принят или отклонен.

* --- * --- * --- * --- *
- Вы куда лучший игрок, чем утверждали ранее. Не было никакой необходимости в скромности, сэр, – произносит Спок впервые с начала партии, перемещая коня так, чтобы тот прикрывал две из его пешек и был защищен его последним слоном, чем вызывает удивление Леонарда.
Маккой моргает, отметив, что они собрали маленькую толпу кадетов, и кое-кто из них открыто болеет за победу землянина.
- Зовите меня «Боунс», – отвечает он небрежно, возвращая внимание к доске и хмуря брови.
Он никогда не был особо хорошим шахматистом – это была излюбленная игра Джима и Спока, хотя Джим пытался учить его. Леонард, однако, оказался слишком нетерпеливым, постоянно делал ходы, не обеспечив своим фигурам необходимую защиту.
- Сколько времени мы играем?
- Один час, сорок семь минут, и двадцать три секунды, мистер Боунс, – следует механический ответ.
- Ха. Это дольше, чем я ожидал.
Он хмурится сильнее, когда передвигает своего «белого» слона на две клетки по диагонали, прямо к королю Спока.
- Шах. И выкиньте «мистера». Просто Боунс.
Спок убирает своего короля с опасной позиции.
- Как пожелаете. Хотя я не понимаю, почему вы непреклонны в своем утверждении, будто эта игра не должна была длиться так долго. Ваше мастерство выше, чем у некоторых гроссмейстеров, против которых я имел удовольствие играть.
Леонард использует второго слона, чтобы взять, наконец, ладью Спока, теперь, когда король не блокирует путь.
- Забавно. Если бы не знал точно, то сказал бы, что вы благосклонны ко мне, однако я знаю, что вы, вулканцы, гордитесь вашими превосходными логическими способностями.
Острый взгляд в его сторону, в темно-карих глазах вопрос.
- Вы служили с вулканцами?
- С одним, – бормочет он, вертя в пальцах захваченную ладью.
Спок вновь смотрит на доску, прежде чем взять ферзем одну из незащищенных пешек Леонарда.
- Возможно, он – или она – научил вас хорошо играть таким образом, что вы не заметили?
Леонард раздумывает над этим, оценивая позицию на доске и пытаясь дать рациональное объяснение , почему он инстинктивно хочет переставить своего «черного» слона назад за линию, на которой тот находится. Разве только оттого, что на самом деле сознательно ожидал, поэтому заметил ловушку, что Спок расставил ферзем и конем, которым сделал ход совсем недавно.
- Ха… Знаете, возможно, вы в какой-то степени попали в точку. Бывало, что меня мог побить пятилетний ребенок, – отвечает он, с нежностью думая о вечерах в Джорджии, о Джоанне, сидящей по другую сторону шахматной доски. Он переставляет слона назад, успешно не давая Спокову коню занять нужную позицию.
Спок склоняет голову вбок, обдумывая следующий ход.
- Я не понимаю, почему вы намеренно преуменьшаете ваши навыки. Возраст не влияет на уровень квалификации игрока.
- Это связано с человеческой физиологией. Шахматы – игра стратегии, логики и психологии; все это области, в которых неразработанный человеческий ум не может достигнуть достаточно высокого уровня до окончания подростковой стадии развития.
- О. В таком случае, полагаю, я в изобилии видел подтверждение тому, здесь, в Академии, – комментирует Спок, передвигая своего слона. – Шах.
Нахмурившись, он берет слона своим последним конем, оставив еще одну пешку открытой для удара:
- Это немного сурово.
- Однако это точная оценка моих наблюдений, – отвечает Спок, атакуя пешкой.
Припомнив кое-какие выходки, которые устраивал еще на медфаке («Почему, нет, декан Ричардсон, я правда не знаю, как этот труп попал в ваш кабинет») он ухмыляется, переставляет своего «белого» слона:
- Шах. И вы знаете, что говорят про одну сплошную работу без развлечений.**
- Не знаю, – отвечает Спок, перемещая своего ферзя, чтобы блокировать и угрожать. – Шах.
- Отлично, – одобряет Маккой, переставив короля подальше от опасности и оставляя слона на растерзание, он уже видит, что ему поставят мат в два хода. – Это земное выражение, осуждающее работника за то, что он не имел никакого жизненного опыта помимо своей работы.
Спок берет его слона своим ферзем.
- Шах. Какова причина предрассудков по отношению к сосредоточенным на своей работе?
- Это оттого, что люди считают, будто зацикленные на работе обычно непривлекательны в романтическом плане, – отвечает он, снова убирая короля из зоны досягаемости, и выдает свою лучшую понимающую ухмылку. – Конечно, это – их проблемы.
Поднятая бровь; Споков ферзь тем временем преследует его короля.
- Могу ли я сделать вывод, что вы не принимаете на веру это высказывание? Мат.
- Действительно, – поддразнивает он, опрокидывая своего короля, в то время как народ вокруг издает шум недовольства, и кредиты начинают переходить из рук в руки. – И вы можете сделать такой вывод, какой вам больше нравится.
Оценивающая пауза повисает между ними, потом Спок встает.
- Становится поздно, через 45 минут освещение на этом дворе будет ниже уровня, приемлемого для человека. Заинтересованы ли вы в матче-реванше в моей комнате?
Усмехнувшись, Леонард поднимается со всем изяществом, с каким позволяют его старые кости.
- Ну, это ли не самое заманчивое приглашение, какое я когда-либо слышал.

-Конец

- Альтернативная концовка! (Спок!прайм / Маккой!прайм, потому что Спок!прайм потребовал экранного времени, и тут просто не хватало стеба).

Поднятая бровь; Споков ферзь тем временем преследует его короля.
- Могу ли я сделать вывод, что вы не принимаете на веру это высказывание? Мат.
- Действительно, – поддразнивает он, опрокидывая своего короля, в то время как народ вокруг них издает шум недовольства, и кредиты начинают переходить из рук в руки.
- Доктор, – знакомый голос, но с ноткой неодобрения, звучит над расходящейся толпой.
Удивленный, он смотрит в ту сторону.
- Да вы, нечисть остроухая, наконец-то решили выбраться из этой грохочущей смертельной ловушки, которая называется кораблем, не так ли?
- Это самоочевидно, доктор. – Спок, по-прежнему упакованный в этот смешной белый пушистый халат, без единого пятнышка бензина или грязи, приближается к их столу, сначала смотрит на шахматную доску между ними, затем устремляет пристальный взгляд на свою младшую версию. – Если вы хотели играть в шахматы, вы не должны были покидать корабль.
- Ревнуешь? – Леонард не может удержаться от вопроса, поднимется, и слышен щелчок, когда позвоночный диск встает на место.
- Доктор, – говорит его Спок, и чего уж там, он не думает, что заслужил этот взгляд «я тебя умоляю!» – Вы не только намекнули, что я потерял контроль над своими эмоциями, но и что я мог бы нелогично ревновать вас. Уверяю, это не так.
- Разумеется, это не так, – бормочет себе под нос Леонард, многозначительно глядя, как Спок занимает позицию между ним и младшим-собой.
- Поразительно, – раздается из-за доски, когда Спок-в-черном меряет взглядом свою старшую сущность, и его единственная физиологическая реакция на удивление – слегка расширенные зрачки. – Вы – это я?
- Потенциальный аналог вас в будущем, да, – со степенным поклоном отвечает Спок-в-белом.
Леонард не может удержать смешок, так он поражен дихотомией в их выборе одежды. Белые против Черных, всеми средствами добивающиеся выгодного положения, прощупывающие друг друга.
Теперь они оба смотрят на него, идентично подняв брови.
- Для вашего сослуживца обычна склонность к эмоциональным проявлениям?
- Мой друг действительно склонен проявлять эмоции, а также выдавать уничижительные замечания и малопонятные разговорные ругательства.
- Эй, эй, – вскидывается Маккой, прожигая взглядом своего Спока со странным чувством, что он здесь сейчас просто может остаться в меньшинстве. – Это в той же мере говорит о вас, как и обо мне, коль скоро вы выбрали в друзья такого эмоционального человека.
Губы его Спока изгибаются в едва заметной улыбке удовлетворения, тогда как младший Спок лишь пристально наблюдает.
- Нужно делать скидку на естественные склонности менее зрелой личности.
- Ох, как вы меня раните, – отзывается Маккой ворчливо, закидывая руку ему на плечи, просто чтобы почувствовать такую знакомую напряженность. – Насколько я вас знаю, вы не потащились бы сюда только чтоб подтрунивать, верно? Капитан вызывает?
- Вы знали бы об этом, если бы не оставили свой коммуникатор забытым на судне, – говорит его Спок с некоторым неодобрением. – Мистеру Сулу и мисс Ухуре удалось обеспечить дилитиевые кристаллы из стороннего источника. Судно и экипаж ждут отправления.
- Хорошо, хорошо, – говорит он, пренебрежительно махнув рукой, и поворачивается к своему шахматному партнеру, назидательно тыча в него пальцем. – Эй, Спок, маленький совет, прежде чем я уйду. Не пытайтесь найти ответы на свои вопросы в Голе.
Спок-в-черном моргает, переводя взгляд с одного на другого:
- Я не понимаю.
- Иногда, – медленно начинает Спок-в-белом, – как бы нелогично это ни звучало на первый взгляд, эмоции имеют свою область применения.
- В кои-то веки вы в этом признались, – упрекает Маккой, слегка приобнимая своего Спока.
- Я ни в чем не признался, доктор. Это просто логично, например, пожениться и жить свою жизнь с тем, кого любишь.
Он отстраняется, фыркая:
- Что вы за нахальный, чересчур логичный компьютер!
- Спасибо, доктор, – говорит его Спок безмятежно, при этом переключает внимание на другого-себя и поднимает руку в вулканском салюте:
- Пусть ваша жизнь будет плодотворной.
Версия в черном встает и зеркально возвращает салют:
- Живите долго и процветайте.
Леонард пытается скопировать жест, но он никогда не мог заставить пальцы растянуться подобным образом.
- Пусть ваша жизнь будет интересной. – Несомненно, в действительности это скорее проклятие, чем подходящее прощание, но Леонард полагает, что для вулканца, любопытного как кошка, это будет более ценно, чем мир и длинная жизнь.
Что касается его собственной жизни, то, хотя шахматная партия лишь подтвердила опасения, что в нем все еще оставалась часть Спока, их взаимодействие приносило странное чувство комфорта.
И все они, наконец, возвращались домой.
_____________________
* Здесь и дальше цвет в кавычках означает цвет клетки, на которой изначально стояла фигура
** Доктор имеет в виду пословицу «Аll work and no play makes Jack a dull boy» – работа без забавы делает Джека скучным (считается аналогом русского «Делу время – потехе час» (www.multitran.ru/c/m.exe?a=3&s=all%20work%20and...)